Гесер смотрел на меня с обидой и удивлением. Нет, не просто с обидой - с разочарованием. Так, наверное, может смотреть на своего ученика великий художник, только что узнавший, что ученик подворовывал у него краски и кисти, а на нескольких картинах шутки ради пририсовал прекрасным дамам усы.
- Почему? - с горечью спросил Гесер и в сердцах бросил мой старый мини-дисковый плейер на стол. - Ну почему ты не выдал мне пророчество сразу?
- Потому что это слишком опасно, - пояснил я. - Не хотел все руководство Дозора ввязывать в это дело. Пришел бы Тигр…
- И всех нас съел, - фыркнул Гесер. - Ничего ужасного в пророчестве я не вижу.
- Правда? - поразился я.
- Оно ничего не предвещает, - спокойно сказал Гесер. - Оно лишь озвучивает возможность того, что Абсолютная волшебница способна уничтожить Сумрак. Ты что, полагаешь, для меня это новость?
Настал мой черед пораженно смотреть на шефа.
- Да это же аксиома, - продолжал Гесер. - Абсолютная сила способна уничтожить все. Тебя не пугает, что твоя дочь способна взорвать Землю?
- Чего? - пролепетал я.
- Взорвать. Сжечь. Потоп устроить. Исключительно магическими методами… она берет Силу практически из бесконечного источника, ее на это хватит… Ну так и Сумрак она может уничтожить.
- Как? - спросил я.
- Либо схлопнет все слои, - небрежно пояснил Гесер. - Тогда мир порастет синим мхом, в небе появится вторая Луна… правда, по большей части ее скроют от глаз светящиеся облака… в общем, произойдет удивительное смещение пространств. Катаклизм еще тот… Возможно, магия при этом сохранится, возможно, и нет… Но есть и вторая версия, тоже вероятная. Пространства разъединятся. Мир не изменится, но мы не сможем ходить в Сумрак, уровень магии начнет падать… хотя тут снова есть варианты!
Он воодушевился так, что я понял - ему давно хотелось с кем-нибудь все это обговорить.
- Я, к примеру, считаю, что магия будет полностью утеряна для людей, - объяснил он. - А вот Завулон полагает, что напротив - люди с наибольшей магической температурой, которые ныне не имеют даже слабеньких способностей к предвидению, станут Великими магами!
- Завулон? - глупо спросил я. - Вы с ним обсуждали?
- Да, Завулон, - твердо ответил Гесер. - Пойми, Антон, некоторые вещи столь важны для всех Иных, что ради их понимания забывается любая вражда.
- Но если Сумрака не станет, то как же эти люди-Иные станут пользоваться магией?
- Им не потребуется входить в Сумрак. Они будут оперировать только собственной внутренней энергией… хотя, возможно, они найдут со временем способ откачивать энергию напрямую из других людей… Мы тогда, кстати, станем практически иммунны к магии. - Гесер усмехнулся. - Нельзя ударить током того, кто ток не проводит…
Он помолчал, потом вздохнул.
- Но нам всем придется плохо, конечно. О долгой жизни можно точно забыть.
- Значит, пророчество Кеши не опасно и не несет в себе ничего нового, - задумчиво сказал я. - Может, оно и не первое такого рода?
Гесер промолчал, но улыбнулся.
- А почему Тигр так боялся, что оно прозвучит?
- Потому что шансы, что кто-то попытается уничтожить Сумрак, действительно есть, - спокойно сказал Гесер. - К примеру, как мы видим, твоя подру…
Я нахмурился.
- Твоя знакомая ведьма, - поправился Гесер. - У нее, как ты видишь, личный бзик - она боится, что неосторожным вмешательством в пророчество навлекла беды на страну. А ведь есть и другие. К примеру - радикальные Темные.
- А им-то что? - поразился я. - Они готовы лишиться Силы?
- Они считают, что магия просто изменится. И надеются, что их личная Сила при этом возрастет. А есть и радикальные Светлые. Вот, к примеру, ты сегодня работал с парнишкой, который хотел осчастливить людей, сделав человеческие органы власти высокоморальными. Обычная ситуация, верно? А бывают и такие Светлые, кто мается от сознания своей Силы. И желают, чтобы магии не было, чтобы люди жили без любого волшебства!
- Но многие ли знают, как можно уничтожить Сумрак и кто способен на это?
- К твоему и Надиному счастью, - сухо сказал Гесер, - не многие. А то постарались бы на нее повлиять.
- Так что мне делать? - спросил я и внезапно ощутил себя тем, кем и являюсь - несмотря на случайно доставшийся мне ранг Высшего, - начинающим волшебником, рядовым Иным, учеником мудрого мага.
- Да ничего, Антон. - Гесер махнул рукой. - Только постарайся больше от меня ничего не утаивать, ладно? И никому ничего не раскрывай. Тигр, как я полагаю, за нами не явится. Он понимает, что мы пророчество никому не раскроем. А если даже его раскроет Арина - это будет лишь вероятность, а не неизбежность.
- Будете охотиться за ней? - поинтересовался я.
- Без особого азарта. - Гесер пожал плечами. - Если случится - передай ей мой совет. Либо снова лечь поспать. Годков десять - двадцать. Либо явиться с повинной. Может явиться ко мне, кстати. Я постараюсь защитить ее от Инквизиции и добиться наиболее мягкого из возможных приговоров.
Я кивнул.
- Спасибо, Борис Игнатьевич.
- Спасибо на хлеб не намажешь, - буркнул он и посмотрел на монитор компьютера. - Ладно… иди… конспиратор. Мне поработать надо.
- Кстати, про хлеб… - вспомнил я. - Скажите, а сколько денег я могу снимать со своей карты?
Гесер нахмурился.
- Какая зарплата у сотрудников Дозора? - уточнил я.
- В зависимости от ранга, - сказал Гесер, не глядя на меня. - Антон, это же все глупости, ты должен понимать.
- Ну как это «глупости», - уперся я. - Я вчера подошел к банкомату…
- Антон, как ты полагаешь, какова ценность человеческих денег для организации, в которой есть хотя бы один предсказатель четверого-пятого уровня? - спросил Гесер.
- Никакая, - ответил я, чуть подумав.
- Вот о том и речь. На одних только курсах валют и колебаниях акций, даже в самый благополучный год, Дозоры способны заработать любые суммы. А поскольку нормального Иного человеческие атрибуты богатства и процветания не интересуют, то и ограничивать сотрудников я смысла не вижу. Даже Темные таким тщеславием не страдают.
- Но как-то… - начал я.
- Тебе нужен «бентли»? - спросил Гесер, поднимая на меня тяжелый взгляд.
- На фига? - поразился я. - Чтобы собирать на себя проклятия завистливых окружающих? Вот какой-нибудь японский внедорожник я бы купил… летом на дачу ездили, там грязюка по пути, завязли…
- Так купи, - равнодушно сказал Гесер. - Движение денег в природе повышает экономическую активность людей, идет им в конечном счете на пользу. Тем более Япония от землетрясения пострадала. Поможешь им.


- Шеф, вот скажите честно, вы что угодно можете обосновать с точки зрения добра и справедливости? - спросил я.
Гесер подумал. Почесал кончик носа.
- В целом, наверное, да. Но ты не переживай, это ко всем приходит с возрастом.


В час дня я сходил в столовку. Есть не хотелось, наверное, утреннее происшествие отбило аппетит. Я поковырял и отставил котлету по-киевски (повариха тетя Клава, бдительно оглядывающая зал через окошко раздачи, глянула на меня с укоризной). Поэтому пришлось изобразить целую пантомиму, демонстрируя, что ремень на брюках еле сходится, форму я теряю и только это заставляет меня не доедать порцию. Тетя Клава успокоилась. Я налил себе стакан замечательного брусничного морса, выпил залпом, взял второй и снова присел за столик. В столовой было почти пусто, сейчас все-таки день, оперативный персонал либо отсыпается, либо проводит время с семьями… у кого они имеются. Вот через час-другой народ начнет собираться на обед…
- Вкусный морс, Антон? - окликнула меня через зал Клава.
- Очень! - искренне признался я, и повариха обрадованно улыбнулась.
Все-таки есть что-то в шарлатанских теориях о влиянии имени на характер человека. Всякие Андреи-Александры-Сергеи или Лены-Маши-Наташи могут быть кем угодно. А чуть-чуть в сторону от вечно популярных имен - и они начинают влиять.
Вот с именем Клава хорошо быть поварихой. Не обязательно толстой, но крепкой. И звать тебя будут лет с двадцати пяти «тетя Клава». Потому что «тетя» и «Клава» неразделимы. А как на человека влияет имя Антон, интересно?
Я задумался, вспоминая знакомых Антонов. Особой системы не наблюдалось. Один Антон, к примеру, был здоровый добродушный дядька, хороший семьянин и добросовестный профессионал. При этом еще заядлый любитель устраивать розыгрыши и сочинять неприличные стихи. Зато другой был книжный червь, совершенно неприспособленный к жизни.
Наверное, имя Антон тоже не из редких и влияния на людей не имеет…
Я взял тарелку и стаканы, собираясь отнести их к мойке, но неслышно подошедшая тетя Клава решительно забрала их у меня из рук.
- Иди, иди, работай. Еще Великие будут грязную посуду носить…
- Да я не Великий… - пробормотал я.
- Высший? - спросила Клава и сама же ответила: - Высший. Значит, будешь Великим. Иди уж.
Почему-то чувствуя себя неловко, я пошел в свой кабинет. И еще метров за десять до двери услышал, как звонит забытый на столе мобильник.
И мне вдруг стало не по себе.
Ускоряя шаг, я подскочил к двери, торопливо отпер замок. Блин, ну что за привычки, к чему я запираю свой кабинет в Ночном Дозоре, здесь чужих нет! Но ведь запираю же…
Телефон лежал на столе и звонил. Упрямо так, настойчиво. Почему-то было ясно, что звонить он будет долго… что звонившему это очень важно.
А еще мне не хотелось брать трубку.
- Алло, - сказал я, поднося телефон к уху.
- Антуан! - с неподдельным чувством воскликнул Эразм Дарвин, отделенный от меня сотовыми станциями, оптоволоконными линиями, висящими в небе спутниками… ну и просто двумя с половиной тысячами километров. - Безмерно рад я услышать твой голос! Пребываешь ли ты в добром здравии и благом расположении духа?
- Спасибо, Эразм, - ответил я, присаживаясь на краешек стола. - Я в добром здравии и хорошем настроении.
- Мне отрадно это слышать, - сказал Эразм. - В Московии ли ты, или служба занесла тебя в далекие неизведанные края?
- Да, я в Москве, - признал я.
Мне не нравилось, как Эразм говорил. Он был чересчур возбужден. Говорил чуть торопливее обычного. И какой-то шум слышался на заднем плане. Негромкий, но неприятный.
- Как жаль, что мы сможем говорить всего две с половиной минуты! - сказал Эразм.
- Почему? - удивился я. - Э… у тебя садится мобильный? Или нет денег на счете?
Эразм тихо рассмеялся.
- Нет-нет! Денег мне хватит до конца жизни! Но я же пророк, ты помнишь? Антуан… прошу тебя. Я не могу больше гадать о подарке Великого Гесера. Скажи мне, Антуан! В чем секрет бонсая, который он мне передал?
Шум в трубке стал чуть сильнее.
Я поколебался мгновение.
- Эразм, я не знаю точно. Я не спрашивал Гесера. Но мне кажется, что я понял, в чем дело.
- Ну, ну? - заинтересованно спросил Эразм.
- Это просто деревце в горшке. Просто бонсай. Без всякой магии. Гесер так пошутил.
Секунду Эразм молчал, только шум в трубке нарастал. Потом он расхохотался.
- Гесер! О, старый тибетский хитрец! О, мне говорили, что он любит дурацкие шутки! Спасибо, Антуан! Я… я должен был узнать. Должен был услышать. Иначе слишком обидно!
- Эразм, что происходит? - спросил я. - Прости за вопрос… ты пьян?
- Да, немного, - признался он. Я отчетливо услышал глоток. - Но это такое редкое виски… такое древнее… я берег его для особого случая…
- Эразм, что там у тебя? - закричал я.
- Тигр, - очень спокойно ответил пророк. - Я тебя чуть-чуть обманул, Антуан. Не держи зла. Из дерева, куда я кричал свое пророчество, я вырезал два кубка.
- Ты узнал свое пророчество? - Я соскочил со стола. Подбежал к окну. Так… кто на территории… никого… но если я очень поспешу, то на улице есть прохожие… - Эразм, продержись минуту! Я дам трубку человеку, скажи ему…
- Не надо, Антуан, - попросил Эразм. - Все предрешено. Не надо! И не пытайся узнать мое пророчество, прошу. Это… не принесет тебе радости и долгой жизни. Не сердись, что я дал тебе кубок. Забудь о нем. Схорони его.
- Я не могу тебе этого обещать… - сказал я честно.
Эразм вздохнул в трубку.
- Тогда прости меня. У меня всего двадцать секунд, Тигр сейчас пробьет защиту. Завещание я кладу в портфель… портфель крокодиловой кожи… вот так. Он будет лежать на столе в кухне.
- Эразм, мне очень жаль! - воскликнул я. - Может быть, я могу что-то сделать?
- Свяжись с лондонским Дневным Дозором. Попроси их… убрать в моем доме. - Он помедлил мгновение. А потом совсем спокойно и четко, на хорошем русском языке произнес: - Прощай, московский маг Антон Городецкий.
Вначале в трубке стих шум.
А потом связь прервалась.
Я посмотрел на экран.
Длительность разговора - две минуты двадцать восемь секунд. Я услышал последнее пророчество Дарвина… как он и говорил.
Эразм - хороший предсказатель.
Был хороший предсказатель.
И в общем-то неплохой Иной. Как для Темного - так просто замечательный.
Я подошел к окну, открыл его, достал сигарету и закурил. Было холодно и пасмурно, собирался дождь.
Так меня и застала Ольга - курящим у окна. Молча подошла, села рядом, достала тоненькие «женские» сигареты. Выйдя тринадцать лет назад из заточения в теле совы, она поначалу курила «Беломор» - верх шика в ее время. Но достаточно быстро сориентировалась в изменившемся мире.
- Что случилось, Антон? - спросила она. - На тебе лица нет.
- Мне позвонил Эразм.
- Дарвин? Чего он хотел?
- Попрощаться. У него был еще один кубок, с запечатленным пророчеством… ну, он и не выдержал искуса. Узнал свое пророчество… и тогда пришел Тигр.
Ольга грубо, по-мужски выругалась. Уточнила:
- Помочь нельзя?
- Нет. У него было две с половиной минуты… он хотел попрощаться. И просил меня ни в коем случае не пытаться узнать пророчество.
- Уничтожь кубок, - твердо сказала Ольга. - Антон, не надо играть с пророчествами. Хорошо, что Кешино оказалось таким невнятным… на удивление невнятным, я бы сказала. Но любое пророчество потенциально опасно.
То, что Гесер уже поделился с ней информацией, меня не удивляло. То, что Ольга тут же отправилась ко мне и беспокоится о моей безопасности, - тоже… это было в ее характере. Однако что-то меня тревожило. Чтото было неправильно. Но Ольга требовательно смотрела на меня и я неохотно кивнул:
- Хорошо.
- Сегодня же, - потребовала Ольга.
- Хорошо.
- Мне хочется проконтролировать тебя, Антон.
- Ольга, я клянусь. Сегодня же вернусь домой и уничтожу кубок.
Она посмотрела мне в глаза и кивнула, успокаиваясь.
- Спасибо. Может быть, все и обойдется. Зря, наверное… - Она замолчала.
- Что зря? - спросил я. - Зря вы с Гесером придумали ту затею, с Мелом Судьбы? Зря создали из моей дочери нулевую волшебницу?
- Кто ж тогда знал, что она будет твоей… - мрачно ответила Ольга.
- Зачем вам это вообще понадобилось? Такой слом равновесия между Дозорами… я представляю, каких уступок он стоил.
- Считай, что мы это сделали в кредит, - небрежно сказала Ольга.
- То есть?
- Расплачиваться с Темными нам еще лет пятьдесят.
Я помолчал.
- Наверное, спрашивать, на что Темные получили право за появление Нади, - бесполезно?
- Совершенно бесполезно, - жестко ответила Ольга. - Давай оставим эту тему…
- Но зачем? Зачем вам это понадобилось? Нулевая волшебница - это срыв равновесия, это нарушение баланса, это… это как атомное оружие, которое делают, чтобы не применять…
Я понял все сам, еще не закончив говорить.
- Это же не против Темных, так? - спросил я Ольгу. - Потому и Завулон согласился… потому и Инквизиция закрыла глаза…
Ольга молчала. Погасший окурок задрожал в ее пальцах.
- Надя - оружие против Сумрака, - сказал я. - Так? Она единственная Иная, кто способен уничтожить Сумрак… уничтожить всю магию мира. Вы… вы же догадывались… давно догадывались, что Сумрак - не просто среда, не просто энергия… это личность. И вы боялись. Вот почему Гесер совещался с Завулоном… Инквизицию тоже привлекали, да? И было решено, что Иным нужна сдерживающая сила, на всякий случай… если вдруг Сумрак перестанет выполнять наши маленькие капризы и станет слишком уж активен. Как вы решили, какого цвета она будет? Кинули монетку? Завулон поставил на орла, Гесер на решку? Тебя не смущает, что вы растите ребенка как живое оружие?
- Я в этом участия не принимала! - резко ответила Ольга. - Я, как ты помнишь, была чучелом.
- Но Мел держала ты!
- Мне, Антон, очень не хотелось оставаться еще пятьдесят лет в шкафу! А к чему все это, я поняла не сразу. Думаешь, Гесер меня сразу посвятил во все детали? Да уж… он порой, мне кажется, сам от себя свои планы скрывает!
- Я все расскажу Наде, - сказал я. - Она имеет право знать. Чтобы ее не пытались использовать втемную.
Ольга вздохнула.
- Никто ее не собирается использовать. Это так… на всякий случай. Не грузи ребенка, дай ей вырасти.
- Подумаю, - сказал я и закрыл окно. - Все-таки какие же вы…
Ольга прищурилась, глядя на меня.
- Какие? Если руководство Дозоров приходит к обоснованному подозрению, что Сумрак является активно действующей силой, что он обладает волей и желаниями - что прикажешь делать? На контакт Сумрак не идет, самое реальное его проявление - Тигр… а он не из разговорчивых. И как прикажешь себя вести? Положиться на его добрую волю? А кто нам сказал, что мы понимаем добро одинаково? Лучше уж иметь в запасе Иного, способного в кризисной ситуации противостоять Сумраку. И ты учти, между прочим, что дочку твою де-факто опекают и защищают оба Дозора! Она общее оружие!
- Она не оружие, - устало сказал я. - Она человек.
- Она не человек, она Иная!
- Это все словесная шелуха, Ольга. - Я прошелся по кабинету. Посмотрел на Ольгу, спросил: - А ты не думаешь, что Сумрак и впрямь вреден? Что было бы лучше его уничтожить? Может, мне попросить дочку…
- А ты уверен, что она переживет Сумрак? - спросила Ольга. - Она Абсолютная волшебница. Через нее течет вся Сила мира. Ты уверен, что Надя без нее вообще сможет жить?
- Сволочи, - сказал я. - Все-таки вы сволочи…
Ольга только пожала плечами - «считай как хочешь».
- Свяжись с лондонским Дневным Дозором, - попросил я. - Пусть наведаются в дом Эразма. Его завещание лежит на кухонном столе, в портфеле из крокодиловой кожи.
- Ты куда? - крикнула Ольга вслед.
- Домой. Считайте, что я взял отпуск, - закрывая дверь, я не удержался и добавил: - Бессрочный.